Утверждение о том, что молодые (а точнее — зумеры) не занимаются сексом, я слышу не впервые. Как гордая представительница этого поколения я с ним не согласна. Я много занимаюсь сексом, причем классным. Чаще всего — с ровесниками, от того предполагаю, что кто-то из них им тоже занимается. Впрочем, это не означает, что у всех нас одинаковый опыт.

Мне кажется, сравнивать сексуальную активность поколений некорректно (логические ошибки я обнаружила даже в некоторых научных исследованиях). Ведь значение слов «много», «мало» и «секс» люди могут понимать по-разному. А еще анализ в масштабе целого поколения зачастую не отражает разнообразие человеческого опыта, может приводить к формированию стереотипов и недопонимания. Несмотря на это, для «Соловья» я провела собственный мини-ресерч, в котором участвовали мои друзья. Мною были замечены особенности моделей поведения, ценностей, контекста жизни зумеров, которые, на мой взгляд, могут по-своему влиять на сексуальную жизнь каждого. Какие? Рассказываю.

Для меня отличительная черта нашего поколения — это открытость. Мы с интересом исследуем себя, переосмысливаем социальные установки, охотно обращаемся к психологам, обсуждаем чувства и личные границы, пробуем новое. Мы знаем, что люди могут быть разными и при этом сосуществовать. Знаем, что необязательно быть как все — нам важно слушать себя, свои потребности и истинные желания (и делиться ими с другими).

Поэтому мы начинаем рефлексировать по поводу своих взглядов на сексуальность и отношения раньше, чем это делали представители старших поколений. Идеи о партнерстве и ролях в нем меняются. Многие зумеры осознают, что романтические и сексуальные связи для них не приоритет или вообще не нужны, и это окей, в этом нет ничего «ненормального». Мы с моими друзьями разделяем эти мысли. Миллениалы, иксеры и бумеры же развивались в более консервативном обществе под давлением убеждений о том как нужно жить. Например, с представлением, что поиск «второй половинки» и создание семьи — одна из важнейших целей в жизни, и если ты ее не достиг, то с тобой что-то не так. Они взрослели быстрее нас и раньше вступали в брак. К слову, люди чаще занимаются сексом, будучи в отношениях — если для молодых отношения не главное, вот вам уже и статистика! Мой друг-миллениал (с которым я спала, кстати) говорит, что в его молодости долго пребывать в статусе single считалось не круто. В моем окружении не круто поддаваться чужим ожиданиям и поступать так, как тебе не хочется.

Именно этот увлекательный процесс самоисследования обеспечил мне обширный сексуальный и дейтинг-опыт (хотя цель была не в этом). Я начала заниматься сексом в пятнадцать лет. Сначала он не всегда был классным, но когда я стала прислушиваться к себе и своему телу, качество секса улучшилось и продолжает улучшаться. Мне потребовалось время, чтобы избавиться от установок, которые пришли ко мне из медиа и порно, о том, какими «должны» быть интимные взаимодействия и мои проявления в них как девушки.

Сейчас мне двадцать пять, и я хорошо понимаю, что мне нравится и не нравится, чего я хочу и не хочу в сексе. А благодаря терапии и сексуальному просвещению я не боюсь говорить об этом с партнерами. К примеру, для меня секс необязательно должен включать пенетрацию, а то, что обычно называют прелюдией, я считаю полноценным сексом. Близость может быть разной, и в этом ее красота.

С романтическими отношениями у меня тоже все приятно. Пройдя и оставив абьюзивный опыт в подростковом периоде, сейчас я умею вступать в долгосрочные здоровые и эмоционально наполненные отношения с прекрасными людьми, которые умеют коммуницировать так же, как и я. Почти четыре года я встречаюсь со своим нынешним партнером-ровесником. Мы состоим в открытых отношениях — это значит, что мы можем ходить на свидания, спать и даже создавать новые романтические связи с другими людьми (при согласии всех сторон, у нас все этично). В моем кругу общения такой формат не редкость. Я заметила, что молодые люди более открыты исследованию «не моногамии». Этот опыт помог мне понять, какими разными могут быть мои отношения. Я поняла, что не хочу, чтобы романтические и сексуальные связи были приоритетнее, чем другие проявления близости, отношения с друзьями и семьей.

Мне не нужна «вторая половинка», потому что я — полноценная личность и своя главная партнерка по жизни. Может показаться, что я постоянно сплю с кем-то и не могу без этого, но это не так. Я выбираю дейтинг и секс, когда хочу и могу, это зависит от моих ресурсов и жизненных приоритетов. Иногда я делаю это часто и с разными людьми, иногда реже и с одним человеком, а иногда долго и спокойно существую одна, удовлетворяя себя сама (во всех смыслах).

Мои ценности в сексе и отношениях сейчас — открытая коммуникация и безопасность, отсутствие осуждения и манипуляций, уважение границ и бережность. Зная это, мне легко выбирать партнеров — я взаимодействую с теми, кто разделяет мои взгляды. А мои главные жизненные ценности — это любовь к себе, проявление и вдохновение для других на проявление. Они отражаются и в моих эротических экспириенсах — я стараюсь заниматься сексом искренне, заботясь о своем теле и желаниях (и о партнере, конечно же). Секс для меня — про удовольствие и дружбу с собой, так же как и мои другие телесные выражения: танцы, практики, self-care-рутина. Я делаю это не ради других или потому что «так принято», я делаю это ради себя и потому, что мне от этого клево. Мне клево получать и доставлять удовольствие, создавая вместе с другими safer space для наших чувственных проявлений. Меня наполняют радость, гордость и благодарность за то, что это возможно (не зря трачу столько денег на психолога!).

Но моих ровесников самоисследование может приводить к иным результатам. Многие из моих приятелей занимаются сексом реже меня или вообще этого не делают: рефлексируя, некоторые осознают свои желания и потребности в интимных взаимодействиях, но не знают, как и с кем их удовлетворить (или боятся это делать). Похожее бывает и с романтикой. Еще у меня много знакомых, которые ощущают себя асексуальными или аромантичными. Это значит, что они могут не испытывать сексуальное или романтическое влечение вообще, либо чувствуют его частично в определенном контексте взаимоотношений. Такие люди существовали всегда, но не всегда заявляли об этом открыто, или, хуже того, заставляли себя заниматься сексом или встречаться с кем-то опять-таки потому, что «так надо». Сейчас эту тему легче изучить, поэтому людям комфортнее познавать себя в этой сфере.

Помимо тренда на осознанность, на восприятие секса зумерами влияет интернет. Представители нашего поколения имеют с ним близкие отношения с самого детства. Нам доступно гораздо больше информации о сексе, чем старшим поколениям, когда они были в нашем возрасте. В интернете можно узнать и о сексуальном образовании, и о коммуникации, и о репрезентации отношений (все эти темы, кстати, составляют значительную часть потребляемого и создаваемого мною контента). Благодаря этому мои ровесники могут легче понять, какой разнообразной бывает близость, что им близко, а что — нет.

Нам доступны самые разные виды порно — от мейнстримного и происходящего в прямом эфире до артхаусного и анимированного. Это дает возможность исследовать свои предпочтения, но может становиться источником переживаний, ложных представлений о сексе и опасных идей из-за подавляющей нереалистичности и мизогинии (я о наигранности и насилии над женщинами). Именно эти идеи я сама прорабатывала и отпускала. Одна из моих подруг считает, что просмотр порно — это безопасный способ удовлетворить свое сексуальное желание, не требующее столько усилий и не создающее столько рисков, как секс с другим человеком. Кстати, о разнообразии контента категории «18+»: мне нравится аудиопорно (это как подкаст, но эротический) и этичное порно, в котором секс изображается более реалистично, а акцент делается на получении удовольствия женщиной.

Интернет влияет на отношения молодых еще и тем, что дает возможность вести коммуникацию в самых разных форматах. Кому-то из-за привычки общаться онлайн сложнее заводить знакомства в реальной жизни, в том числе флиртовать и вступать в интимные отношения. Помимо социальных сетей, потенциальных партнеров присматривают в дейтинг-приложениях, предлагающих иллюзию бесконечного выбора. Я — активная пользовательница приложений, мне нравится этот инструмент. В них мне легко заявлять о том, что я ищу, у меня было немало свиданий и секса с диджитал-мэтчами. Однако подавляющее число моих знакомых не разделяют мой энтузиазм.

Для меня отличительная черта нашего поколения — это открытость. Мы с интересом исследуем себя, обсуждаем чувства и личные границы, пробуем новое.

Мои ценности в сексе и отношениях сейчас — открытая коммуникация
и безопасность, отсутствие осуждения и манипуляций, уважение границ и бережность.

Если миллениалы хотели «любить
и быть любимыми», то зумеры хотят быть «понятыми и принятыми».

Случайный секс чаще отнимает больше, чем дает. После него приходится восстанавливаться, будто что-то внутри нарушилось.

Случайный секс чаще отнимает больше, чем дает. После него приходится восстанавливаться, будто что-то внутри нарушилось.

Если миллениалы хотели «любить и быть любимыми», то зумеры хотят быть «понятыми и принятыми».

Мои ценности в сексе
и отношениях сейчас — открытая коммуникация
и безопасность, отсутствие осуждения и манипуляций, уважение границ
и бережность.

Для меня отличительная черта нашего поколения — это открытость. Мы с интересом исследуем себя, обсуждаем чувства и личные границы, пробуем новое.

И, конечно, интернет как никто другой знает, как подсадить молодых на быстрый дофамин. Когда мы обсуждали эту тему с друзьями, все согласились, что из-за зависимости от социальных сетей найти ресурс для общения с другими, а тем более для секса, бывает непросто. Моя подруга посмеялась: иногда очень хочется на свидание, но после просмотра десятков рилсов, скрючившись на диване, все, о чем она мечтает, это доползти до кровати. А еще каждой и каждому из моей компании знакомо снижение либидо из-за ухудшения ментального состояния, связанного с постоянным ощущением «конца света» (читаем — с непредсказуемостью будущего из-за событий, о которых мы узнаем из нескончаемого потока новостей в телефоне).

Во время того разговора я спросила нашего диджитал-приятеля, ChatGPT, что он думает о дейтинге в жизни молодежи. Ответ был такой: «Если миллениалы хотели “любить и быть любимыми”, то зумеры хотят быть “понятыми и принятыми”». Вот с таким поколенческим обобщением я согласна, мои близкие — тоже. Мне кажется, миллениальское желание любви часто удовлетворялось сексуальными и романтическими взаимодействиями, мы же открыты к реализации нашей потребности в любви и через другие типы связей — дружеские, семейные, рабочие и даже парасоциальные. Поэтому секс может иметь для нас меньшую приоритетность.

Мы, зумеры, свободнее говорим о сексе — в онлайне и в офлайне, со знакомыми и незнакомыми (этот текст тому доказательство). Возможно, именно поэтому представители молодого поколения чаще открыто заявляют о том, что секс им не интересен, в отличие от своих старших товарищей по нежеланию, которые могли из-за этого переживать и молчать. На самом деле, думаю, люди во все времена занимались сексом одновременно и много, и мало — это зависит от конкретного человека, культуры и окружения, в которых он растет и существует. Мой круг общения состоит из персон с прогрессивными и секс-позитивными ценностями, поэтому то, чем я поделилась в этом тексте, близко многим из них. При этом я знаю, что среди моих ровесников есть те, кто не разделяет мою точку зрения, и это окей. Я не претендую на истину, у каждого из нас свой уникальный опыт отношений с другими, и самое главное — с собой. Взрослые люди любого поколения имеют право заниматься или не заниматься сексом столько и так, как им хочется. Разумеется, уважая партнеров и с обоюдного согласия.

Мне сложно встретить парня, с которым действительно хочется начать что-то настоящее. Не просто обменяться мемами или провести пару вечеров, а выстроить доверительные отношения, почувствовать глубину, захотеть остаться. Людей вокруг много ― и неплохих, и симпатичных, и веселых. Но «того самого» среди них будто бы нет.

Я много вкладываю в себя — в свое тело, ментальное состояние, развитие и карьеру, комфорт. Растрачивать все это на мимолетную связь, которая закончится через пару дней или недель, просто не вижу смысла. Это про уважение к себе.

Последние по времени мои отношения были с виду идеальными: он симпатичный, умный, заботливый, с хорошим образованием и планами на жизнь. Но я все равно чувствовала усталость. От необходимости подстраиваться под другого человека, быть «включенной», объяснять что-то, выяснять.

Любая связь, будь то дружба или любовь, ― это работа. И для этой работы нужен ресурс. А сейчас у меня его попросту нет. Я трачу свой день на себя: просыпаюсь, делаю дыхательные практики, занимаюсь йогой, много работаю, чтобы иметь свободу и возможность выбирать то, что мне нравится. И у меня, правда, все хорошо.

Если бы рядом был партнер, мне пришлось бы подстраивать под него и график, и ритмы, и, возможно, даже часть своих утренних ритуалов. Если честно, я просто не встретила еще такого человека, ради которого мне действительно захотелось бы это сделать.

Секс? Он не исчез из моей жизни, но стал редким и осознанным. Я искренне считаю, что секс переоценен — и обществом, и медиа. Нам внушают: если ты живешь, как героиня провокационного сериала, и каждую ночь проводишь с новым человеком, ты крута. Но это не так.

Случайный секс редко бывает по-настоящему качественным. А чаще — отнимает больше, чем дает. После него приходится восстанавливаться, будто что-то внутри нарушилось. Ведь ты, хочешь этого или нет, пропускаешь через себя чужие эмоции, энергетику, тревоги.

Поэтому сейчас я за избирательность. Для меня близость — это про спокойствие и доверие. Про то, чтобы рядом был человек, в присутствии которого мне не нужно напрягаться или что-то доказывать.

Иногда мне кажется, что все наше поколение устало. Устало от правил без логики, от «правильных» ролей, от идеальных картинок. Мы насмотрелись на то, как наши родители живут в браках без любви. Видели, как подруги растворяются в не всегда счастливых и здоровых отношениях, в которых нет заботы, только бесконечная эмоциональная работа.

Мы не хотим так. Мы хотим иначе. Уважительно, чтобы вместе смотреть в одном направлении. Без игры и без «надо».

Да, возможно, мы стали больше говорить о границах, о терапии, о выгорании и гораздо меньше — о свиданиях. Но для меня это не потеря. Это взросление. Это прогресс. Это любовь — к себе в первую очередь.

А еще, возможно, мы немного эгоистичны. Так любим себя, что не позволим растрачивать внутреннюю ценность на тех, кто этого не заслуживает. Это не про холодность поколения Z, это про нашу внутреннюю силу. Мы выбираем сегодня не секс, а смысл. Нас мало волнуют случайные связи и флирт ради флирта. Сейчас, если я думаю о близости, я думаю о надежности, поддержке, о soulmate. Меня мало интересуют интрижки на один вечер.

Говорят, зумеры ― это поколение, которое внезапно свернуло вправо. Не в смысле политической повестки, а в смысле образа жизни. Хэштег #tradwife уже не ирония, а один из самых популярных трендов в социальных сетях. Я, например, сто раз выберу простую еду дома и честный разговор с подругой вместо похода в новый ресторан и еще куда-нибудь, чтобы покрасоваться. Мы все больше уходим от гонки за статусом, среди моих друзей это даже считается моветоном. Ну правда ― глупо соревноваться, у кого дороже сумка. Важнее быть собой, делать то, что по-настоящему нравится, а не то, что считается крутым в глазах других. Возможно, именно по этой причине появились тысячи смешных видео на тему «взял зумера на работу, а он уволился через два дня, потому что нарушили его границы». Мы хотим не выглядеть успешными, а чувствовать себя в порядке.

Секс тоже больше не на первом месте. Мы осознанно отказываемся от случайных связей. Не потому что это плохо, а потому что просто встречаться, если мы не совпадаем по ценностям, нам неинтересно.

В США, например, набирает силу движение boy/girl sober — отказ от свиданий и секса ради саморазвития. В России параллельно растет интерес к традиционным и религиозным ценностям.

Быть сексуальным — больше не маркер взрослой жизни. Мы чаще выбираем стабильность, самоуважение, внутренний комфорт. И прежде чем сближаться с кем-то, разбираемся с собой.

Почему так происходит? Думаю, потому что мы росли в другой реальности. У нас с детства было все: YouTube, TikTok, Netflix, симуляторы жизни, стриминг. Мы смотрели на мир через экран, не учились общаться вживую. Офлайн-отношения ― это про уязвимость, живость, неидеальность. А мы выросли на фильтрах и идеально выверенных подписях. Не удивительно, что реальный контакт у многих вызывает панику.

А еще мы выросли в хаосе. Пандемия, инфляция, новости, экология, аренда, тревожность ― у нас не осталось сил на отношения.

Романтика для нас больше не сводится к милому свиданию в кофейне. Она про доверие, про совпадение мировоззрений и про ощущение безопасности рядом с другим. Потому что партнер — это не просто твой краш. Это человек, с которым можно обсудить ипотеку, тревожность, детей, вопросы зачем и как мы вообще живем. Партнер для нас ― это уже не объект влюбленности, а соратник по взрослению.

Диск-жокесса, создательница проекта про самопознание Motivation Station, инфлюенсер. По ночам Лиза в образе DJ Don’t Judge устраивает музыкальные перформансы, а днем организовывает телесные практики и safer space для самоисследования. Более восьми лет ведет блог об отношениях с собой и другими, в котором открыто говорит о сексе. Раньше писала об этом для разных медиа и преподавала сексуальное просвещение в лондонских школах в качестве волонтера.

Лиза Михалева, 25 лет

Катя, 25

Создательница женской карьерной платформы